-
Групповые занятия проходят в Санкт-Петербурге по ул. Рентгена, д.10а (по вторникам, с 19:30 по 21:30). Сменная обувь обязательна. Занятия проводит преподаватель нашей Школы Анатолий Мамеев.
Справки по телефонам: 8-931-200-2208, 8-911-723-8788
Канал в телеграме: PBI_EMP
Афоризмы, притчи. Свободное комментирование.
- Автор темы Kargopolov
- Дата начала
Первые порывы простых душ всегда ведут к крайностям. Они либо прекрасны, либо отвратительны.
Эжен Сю "Парижские тайны"
У каждого свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
Но это все неведомо для нас...
В. Головачев "Реквием машине времени"
Два равных мира есть, две равные стихии: мир дня и ночи мир, безумства и ума, но тяжки грани их - часы полуночные, когда не властен свет и расточилась тьма...
Брюсов
Понимаю. Это самое важное заявление, которое может сделать любое существо... Весь ключ жизни лежит в понимании.
Автор неизвестен
Молодость, опьяненная иллюзией счастья, не рассуждает о преградах, пока не ударится лбом о каменную стену.
Новиков-Прибой "Цусима"
В жизни каждого человека бывают минуты, когда ему никто, никто не может помочь - рождается сам и умирает сам.
реплика комэска капитана Титаренко из кинофильма "В бой идут одни старики"
Эжен Сю "Парижские тайны"
У каждого свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
Но это все неведомо для нас...
В. Головачев "Реквием машине времени"
Два равных мира есть, две равные стихии: мир дня и ночи мир, безумства и ума, но тяжки грани их - часы полуночные, когда не властен свет и расточилась тьма...
Брюсов
Понимаю. Это самое важное заявление, которое может сделать любое существо... Весь ключ жизни лежит в понимании.
Автор неизвестен
Молодость, опьяненная иллюзией счастья, не рассуждает о преградах, пока не ударится лбом о каменную стену.
Новиков-Прибой "Цусима"
В жизни каждого человека бывают минуты, когда ему никто, никто не может помочь - рождается сам и умирает сам.
реплика комэска капитана Титаренко из кинофильма "В бой идут одни старики"
Я знаю землю, где впотьмах
Горит свеча закона,
За кругом света бродит страх
И слышен рев дракона.
Но есть светлейшая страна
Иной красы и стати.
Свеча закона там бледна
Пред солнцем благодати.
Там жизнь от страха не дрожит,
Дракон лишен простора.
Но далеко она лежит,
Сокрытая от взора.
Туда, туда я рвусь, мой друг,
О, как душа страдает!..
"Не преступи мой светлый круг!" -
Закон предупреждает.
/ Ю.Кузнецов/
Горит свеча закона,
За кругом света бродит страх
И слышен рев дракона.
Но есть светлейшая страна
Иной красы и стати.
Свеча закона там бледна
Пред солнцем благодати.
Там жизнь от страха не дрожит,
Дракон лишен простора.
Но далеко она лежит,
Сокрытая от взора.
Туда, туда я рвусь, мой друг,
О, как душа страдает!..
"Не преступи мой светлый круг!" -
Закон предупреждает.
/ Ю.Кузнецов/
Если долго сидеть на берегу реки,
то можно увидеть, как по течению
проплывает труп твоего врага.
Китайская пословица.
то можно увидеть, как по течению
проплывает труп твоего врага.
Китайская пословица.
Однажды монах Дзы Чуань возвращался с берега реки. Он наловил много рыбы и тащил тяжёлое ведро, грузно ступая по тропе. Уже почти у самого монастыря ему повстречался Учитель Сынь Хо и спросил:
- Ты был на берегу реки, Дзы Чуань?
- Да, Учитель, - осторожно признался Дзы Чуань, не ожидая ничего хорошего.
- А трупы твоих врагов проплыли мимо тебя? - не унимался любознательный Учитель.
- Нет, не проплыли, - опять признался монах, обиженно шмыгнув носом.
- Значит, ты не достаточно долго смотрел на бегущую воду, - безапелляционно заявил Сынь Хо, - возращайся к реке и не приходи обратно, пока не свершится.
Дзы Чуаню ничего не оставалось делать, как тащить своё ведро обратно на берег. Он сел на мокрую китайскую траву, хотел было закурить китайскую папироску, но вспомнил, что монах, и закурил ароматическую палочку.
Долго сидел Дзы Чуань под небом голубым, а трупы врагов всё не проплывали и не проплывали. Так, пара утопающих пронеслась мимо с криками, но поскольку они ещё не были трупами, Дзы Чуань решил, что не считается.
И вот сидит он день, и вот сидит он два, а трупов всё нет! Уже стало холодать, пошёл дождь, листья опали, мишки гамми залегли в спячку, завершилась третья мировая война, индусы изобрели вечный двигатель, а рыба в ведре окончательно протухла. Кончилось монашье терпение Дзы Чуаня, выкинул он в сердцах дохлую рыбу в реку, проводил её взглядом в последний путь и пошёл обратно к монастырю. Уж лучше пусть огреет его Учитель своей тростью с серебряным набалдашником (под которым коньяк Хенесси - все монахи знали, но помалкивали), чем пропадать вот так зазря!
На подходе к монастырю опять встретил Дзы Чуань учителя Сынь Хо. Тот, кстати, ничуть не изменился.
- Ну что, - спросил монаха учитель, - видел ли ты трупы врагов своих, Дзы Чуань?
- Нет, не видел, - ответил Дзы Чуань на грани нервного срыва, - только дохлая рыба, которую я выкинул в самом конце урока, и проплыла мимо меня, а больше никого!
- Как ты думаешь, что это означает? - задал наводящий вопрос великий Сынь Хо.
- Ну… наверное, это означает, что у меня вообще нет врагов и я святой, - сглупил Дзы Чуань.
- Это означает, что рыба и была твоим врагом, - открыл монаху глаза Сынь Хо, - жрать тебе меньше надо, дружок.
Сказал так и пошёл прочь, улыбаясь в сбритые усы. А палкой бить не стал, ибо это антигуманно.
Запах и Реальность
Учитель Бахааддин сидел однажды, после ужина, в окружении вновь прибывших, молодых и стариков, каждый из которых желал учиться у него.
И вот когда, наконец, настала тишина, Мастер разрешил задавать вопросы.
"Что вызывает наибольшие трудности в обучении Пути?" - спросили его.
"Люди руководствуются поверхностными вещами. Их привлекают проповеди, рассказы, слухи, - то, что будоражит их - как пчел привлекает запах цветка."
"Но как иначе пчеле найти цветок, если не по запаху? И как человеку познать истину, как не по рассказам о ней?"
Мастер отвечал:
"Человек приближается к мудрости, полагаясь на слухи, рассказы, проповеди, книги, чувства. Однако, приблизившись, он начинает требовать больше и больше того же самого: но не того, что может дать мудрость.
Пчелы находят цветок по запаху, но, найдя его, они не требуют больше и больше запаха, они припадают к нектару, который должны собирать. Это эквивалент реальной мудрости, все рассказы и представления о которой, - это ее запах.
Так вот среди людей очень мало "настоящих пчел". Тогда как все пчелы являются пчелами в том смысле, что они способны собирать нектар, не все люди - люди, в смысле исполнения и восприятия того, для чего они были созданы."
Затем Мастер сказал:
"Пусть те, кто пришел сюда, в Каср аль-Арифин из-за того, что он что-то прочел, встанут."
Многие встали.
"Теперь те, кто пришел сюда, потому что он что-то слышал о нас."
Встало еще несколько человек.
"Те, кто все еще сидят", - продолжал Учитель - "почувствовали наше присутствие и нашу особенность каким-то особенным, неуловимым образом."
"Среди тех, кто стоит, старых и молодых, много тех, кому необходимо, чтобы их чувства волновали их вновь и вновь, те, кто жаждут развлечения или жаждут покоя. Чтобы они поняли, что им нужно именно здесь, они должны ощутить потребность в знаниях, а не в развлечениях."
Затем он сказал:
"Здесь есть также те, кого привлекает к учителю его слава и репутация, и они приезжают издалека, чтобы навестить его, и будут приезжать навестить его могилу после того, как он умрет, все из тех же побуждений.
Пока их стремления не будут переплавлены, как в алхимической реторте, они не отыщут истины."
"И наконец, здесь наверняка есть те, кто приехал к учителю не потому, что он величайший из живых наставников, и не потому, что они хотят навестить его могилу, но потому, что они ощущают истинную природу учителя. Когда-нибудь все овладеют этим даром."
Мастер узора продолжал:
"Однако в нашем случае, дело целых поколений людей должно быть сделано одним человеком. Чтобы стать Моисеем вам придется превзойти своего фараона. Человек, которого привлекает репутация его учителя, должен измениться, стать другим. Он должен стать тем, кто остается вблизи учителя потому, что он чувствует его истинную природу.
В этом - смысл его Работы, перед тем, как он сможет учиться. До тех пор, пока он не понял это, он скорее дервиш, чем суфи. Дервиш жаждет, суфи - воспринимает."
Учитель Бахааддин сидел однажды, после ужина, в окружении вновь прибывших, молодых и стариков, каждый из которых желал учиться у него.
И вот когда, наконец, настала тишина, Мастер разрешил задавать вопросы.
"Что вызывает наибольшие трудности в обучении Пути?" - спросили его.
"Люди руководствуются поверхностными вещами. Их привлекают проповеди, рассказы, слухи, - то, что будоражит их - как пчел привлекает запах цветка."
"Но как иначе пчеле найти цветок, если не по запаху? И как человеку познать истину, как не по рассказам о ней?"
Мастер отвечал:
"Человек приближается к мудрости, полагаясь на слухи, рассказы, проповеди, книги, чувства. Однако, приблизившись, он начинает требовать больше и больше того же самого: но не того, что может дать мудрость.
Пчелы находят цветок по запаху, но, найдя его, они не требуют больше и больше запаха, они припадают к нектару, который должны собирать. Это эквивалент реальной мудрости, все рассказы и представления о которой, - это ее запах.
Так вот среди людей очень мало "настоящих пчел". Тогда как все пчелы являются пчелами в том смысле, что они способны собирать нектар, не все люди - люди, в смысле исполнения и восприятия того, для чего они были созданы."
Затем Мастер сказал:
"Пусть те, кто пришел сюда, в Каср аль-Арифин из-за того, что он что-то прочел, встанут."
Многие встали.
"Теперь те, кто пришел сюда, потому что он что-то слышал о нас."
Встало еще несколько человек.
"Те, кто все еще сидят", - продолжал Учитель - "почувствовали наше присутствие и нашу особенность каким-то особенным, неуловимым образом."
"Среди тех, кто стоит, старых и молодых, много тех, кому необходимо, чтобы их чувства волновали их вновь и вновь, те, кто жаждут развлечения или жаждут покоя. Чтобы они поняли, что им нужно именно здесь, они должны ощутить потребность в знаниях, а не в развлечениях."
Затем он сказал:
"Здесь есть также те, кого привлекает к учителю его слава и репутация, и они приезжают издалека, чтобы навестить его, и будут приезжать навестить его могилу после того, как он умрет, все из тех же побуждений.
Пока их стремления не будут переплавлены, как в алхимической реторте, они не отыщут истины."
"И наконец, здесь наверняка есть те, кто приехал к учителю не потому, что он величайший из живых наставников, и не потому, что они хотят навестить его могилу, но потому, что они ощущают истинную природу учителя. Когда-нибудь все овладеют этим даром."
Мастер узора продолжал:
"Однако в нашем случае, дело целых поколений людей должно быть сделано одним человеком. Чтобы стать Моисеем вам придется превзойти своего фараона. Человек, которого привлекает репутация его учителя, должен измениться, стать другим. Он должен стать тем, кто остается вблизи учителя потому, что он чувствует его истинную природу.
В этом - смысл его Работы, перед тем, как он сможет учиться. До тех пор, пока он не понял это, он скорее дервиш, чем суфи. Дервиш жаждет, суфи - воспринимает."
"В молодости я требовал от людей больше, чем они могли дать: вечной дружбы, неизменной любви. Теперь я научился требовать от них меньше, чем они могут дать: просто товарищества, без фраз. А их чувства, дружба, благородные поступки сохраняют в моих глазах всю ценность чуда: чистый дар благодати."/Альбер Камю/
Продолжение истории о Нарциссе О. Уайлд
Всем известен миф о прекрасном юноше, который целыми днями напролёт глядел на своё отражение в ручье, любуясь своей красотой. В конце концов, заглядевшись, он упал в воду и захлебнулся. На берегу же вырос цветок, названный в память погибшего.
Когда Нарцисс погиб, нимфы леса — дриады — заметили, что пресная вода в ручье сделалась от слёз солёной.
— О чём ты плачешь? — спросили у него дриады.
— Я оплакиваю Нарцисса, — отвечал ручей.
— Неудивительно, — сказали дриады. — В конце концов, мы ведь всегда бежали за ним вслед, когда он проходил по лесу, а ты — единственный, кто видел его красоту вблизи.
— А он был красив? — спросил тогда ручей.
— Да кто же лучше тебя может судить об этом? — удивились лесные нимфы. — Не на твоём ли берегу, склонившись не над твоими ли водами, проводил он дни?
Ручей долго молчал и наконец ответил:
— Я плачу по Нарциссу, хотя никогда не понимал, что он — прекрасен. Я плачу потому, что всякий раз, когда он опускался на мой берег и склонялся над моими водами, в глубине его глаз отражалась моя красота.
Всем известен миф о прекрасном юноше, который целыми днями напролёт глядел на своё отражение в ручье, любуясь своей красотой. В конце концов, заглядевшись, он упал в воду и захлебнулся. На берегу же вырос цветок, названный в память погибшего.
Когда Нарцисс погиб, нимфы леса — дриады — заметили, что пресная вода в ручье сделалась от слёз солёной.
— О чём ты плачешь? — спросили у него дриады.
— Я оплакиваю Нарцисса, — отвечал ручей.
— Неудивительно, — сказали дриады. — В конце концов, мы ведь всегда бежали за ним вслед, когда он проходил по лесу, а ты — единственный, кто видел его красоту вблизи.
— А он был красив? — спросил тогда ручей.
— Да кто же лучше тебя может судить об этом? — удивились лесные нимфы. — Не на твоём ли берегу, склонившись не над твоими ли водами, проводил он дни?
Ручей долго молчал и наконец ответил:
— Я плачу по Нарциссу, хотя никогда не понимал, что он — прекрасен. Я плачу потому, что всякий раз, когда он опускался на мой берег и склонялся над моими водами, в глубине его глаз отражалась моя красота.
О религии.
Один путник оказался в горном монастыре и увидел, что двое монахов привязывают к изгороди собаку. Человек поинтересовался, для чего они это делают, и получил ответ, что они годами выполняют этот ритуал, ибо Мастер, когда был жив, привязал собаку к изгороди во время служения в храме. В этом, как они считали, был особый иносказательный смысл. Это был символический акт обуздания разума. Путник был весьма пожилым человеком, он когда-то знал мастера этого монастыря, как и знал эту историю с собакой. Настоятель привязал собаку к изгороди потому, что она просто мешала выполнять церемонии , постоянно вбегая в храм. Но монахи не поверили и прогнали путника, за неуважение к их вере.
Один путник оказался в горном монастыре и увидел, что двое монахов привязывают к изгороди собаку. Человек поинтересовался, для чего они это делают, и получил ответ, что они годами выполняют этот ритуал, ибо Мастер, когда был жив, привязал собаку к изгороди во время служения в храме. В этом, как они считали, был особый иносказательный смысл. Это был символический акт обуздания разума. Путник был весьма пожилым человеком, он когда-то знал мастера этого монастыря, как и знал эту историю с собакой. Настоятель привязал собаку к изгороди потому, что она просто мешала выполнять церемонии , постоянно вбегая в храм. Но монахи не поверили и прогнали путника, за неуважение к их вере.