Насколько можно судить, Европа стремительно и верно скатывается в новую волну кризиса. То охлаждение европейской экономики и промышленности, которое ещё совсем недавно рассматривалось большинством экспертов в качестве краткосрочного коррекционного движения, на деле оказалось проявлением первых признаков полноценной рецессии.
Практически все ключевые макроэкономические индикаторы, отражающие динамику промышленного производства, деловой и инвестиционной активности, потребительских расходов и уровня занятости, опустились да наихудших значений за последние 2,5 года. При этом помимо самих масштабов ухудшения макроэкономической ситуации в Европе настораживает и стремительность наблюдаемого спада.
Столь низких значений роста ВВП (1,6%), розничных продаж (-1%), промышленного производства (5,2%) и индекса потребительского доверия (-19,1) в Зоне Евро не наблюдалось более года. При этом индексы деловой активности в промышленности (48,5 пунктов) и сфере услуг (48,8 пунктов), а также индикаторы доверия инвесторов (-18 пунктов) и делового климата (-0,06) обвалились до своих минимальных значений за период с середины кризисного 2009г.
Мало того, что нулевые или даже отрицательные темпы роста экономики наблюдаются в подавляющем большинстве стран Еврозоны, так ещё и в крупнейших системообразующим экономиках Объединённой Европы полным ходом идёт сжатие производственной, инвестиционной и потребительской активности.
В условиях, когда Германия, Франция и Италия сталкиваются с беспрецедентным за последние 3 года охлаждением экономики, когда подавляющая часть европейских экономик сталкивается с расширением бюджетных и внешнеторговых дефицитов, когда потребительская и производственная активность сжимается темпами, сопоставимыми с 2008г., становится совершенно непонятно, каким образом и за чей счёт евро-бюрократы собираются спасать от банкротства периферию Европы.
Совершенно очевидно, что расширение уставного капитала европейского фонда финансовой стабильности (EFSF) до 750 млрд. евро и даже 1,5 трлн. евро в принципе не способно разрешить проблему долгового кризиса. Прежде всего, это обусловлено стремлением переложить решение проблемы избыточной долговой нагрузки с больной головы на здоровую и заставить Германию оплатить счета "евро-банкротов".
Принимая во внимание тот факт, что предлагаемый вариант преобразования EFSF в специализированный банк подразумевает помимо прочего формирование уставного капитала в объёме $450-500 млрд., а практически неизбежную нехватку денежных средств предлагается покрывать за счёт заимствований на долговом рынке. В условиях, когда крупнейшими держателями государственных облигаций стран группы PIIGS являются крупнейшие финансовые институты и инвестиционные банки, это означает осуществление выкупа долговых бумаг с баланса этих организаций за счёт их же кредитов.
Другими словами, мало того, что крупнейшие ТНБ, зарабатывавшие на протяжении последних десятилетий миллиарды долларов за счёт дифференциала процентных ставок в доходностях государственных облигаций периферийной Европы и безрисковых активов, получили возможность не просто продать эти самые бумаги по номинальной цене, но и сделать это за счёт всё тех же европейских налогоплательщиков.
Более того, представителям крупного европейского капитала удалось добиться не просто того, чтобы этот самый выкуп осуществлялся за счёт граждан ЕС, но и чтобы создаваемый для этого специализированный банк занимал у них средства. Другими словами, помимо ставшего уже традиционным для современной модели финансового капитализма лозунга о "приватизации прибылей и национализации убытков" мы имеем дело со стремлением крупных ТНБ заработать на спасении самих себя.
Принятие или непринятие решения по поводу преобразования EFSF в специализированный банк спасения утопающих должно было обсуждаться на воскресном саммите ЕС 23 октября. Однако в связи с несогласием немецких элит с предложенным Францией планом по спасению евро-банкротов и нарастающими противоречиями в лагере евро-бюрократов, саммит перенесли на 26 октября. Судя по всему, канцлер Меркель, во многом обязанная своей карьерой наднациональным элитам Европы, не в силах игнорировать мнение подавляющего большинства граждан Германии и не может позволить себе в преддверии выборов в одностороннем порядке переложить на плечи немецких налогоплательщиков долги периферии ЕС.
Судя по всему, всё возрастающее число инвесторов и экспертов постепенно начинают понимать, что основной проблемой современной Европы и модели европейской интеграции является не избыточная долговая нагрузка на экономику, и даже не усиливающийся спад в промышленности и потребительской активности в отдельно взятых странах Старого Света.
Основной проблемой Евросоюза является исчерпание самой модели европейской интеграции, которая в силу своего колониального характера, по сути, реализовывалась в интересах крупнейших европейских ТНК и финансовых институтов. Именно она в конечном итоге привела к мощнейшей деиндустриализации стран периферийной Европы. Наряду с распродажей наиболее конкурентоспособных и рентабельных производств, проходившей под лозунги о либерализации внешнеэкономической деятельности и снятия ограничений на трансграничное движение капитала, осуществлялось целенаправленное банкротство отдельно взятых компаний и целых отраслей промышленности, которые могли бы составить конкуренцию западным монополиям.
В настоящий момент становится ясно, что ключевой проблемой современной Европы и всей модели Европейской интеграции является то, что страны периферийной части ЕС просто-напросто не имеют конкурентоспособных производств, им нечего предложить на едином рынке Объединённой Европы и у них нет источников получения прибыли. В этой ситуации становится совершенно неважно, на каком уровне в настоящий момент находится ставка заимствований, какой объём государственных заимствований они успели осуществить.
Принципиально важно то, что подавляющая часть стран Южной и Восточной Европы априори является банкротом, т.к. практически никаких шансов на успех в конкуренции за доступ на европейский рынок против глобальных ТНК и западных монополий они не имеют по чисто объективным причинам. Речь идёт об эффекте масштаба производства, трансфертном ценообразовании, уклонении от уплаты налогов, контроле над ключевыми производственными и управленческими технологиями, низкой стоимости заёмного капитала, наличии мощнейших лоббистских ресурсов на высшем политическом уровне и прочих факторах, которыми обладают глобальные ТНК и которыми не обладает подавляющее число отечественных производителей.
Все эти факторы, взятые даже по отдельности, не оставляют практически никаких шансов национальным производителям стран в конкуренции с глобальными корпорациями и международным финансовым капиталом. Подтверждением этого является практически полный переход финансовой и банковской системы Венгрии, Словакии, Словении, Чехии, Польши, Румынии и прочих стран ЕС под контроль крупнейших транснациональных банков.
Одновременно с этим происходило активное проникновением западноевропейских промышленных корпораций на внутренний рынок периферийной Европы, приведшей к падению конкурентоспособности и массовому банкротству мелких и средних товаропроизводителей. Наиболее отчётливо это видно по динамике сальдо внешней торговли стран периферийной Европы с внешним миром и членами ЕС, которое за последние 20 лет ушло из профицитной зоны в 1,5-2,5% в отрицательную зону и стабильно превышает 2,5-3% ВВП. Вся проблема заключается в том, что местные компании просто не в силах выстоять в конкурентной борьбе с европейскими промышленными гигантами, а также финансовыми институтами и вынуждены либо банкротиться, либо встраиваться в воспроизводственный контур глобальных ТНК в качестве аутсорсинговых фирм.
Закономерным итогом беспрепятственного проникновения глобальных монополий на внутренние рынки стран периферийной Европы стала стремительная деградация структуры экономики, деиндустриализация и превращение этих стран в рынки сбыта для продукции и услуг для международных корпораций.
Безусловно, были и некоторые исключения в лице Чехии, Словакии и отчасти Польши, которые сумели хотя бы отчасти отстоять в борьбе с международным капиталом свой экономический и технологический суверенитет. Но это было обусловлено либо проявившимся эффектом инерционно сохранившихся подходов к реализации промышленной политики (Чехия и Словакия), либо изначально сильными позициями отечественных товаропроизводителей и промышленников, сумевших сохранить конкурентоспособные производства.
Одновременно с этим происходило стремительное расширение кредитования домашних хозяйств, корпоративного сектора и государства со стороны крупнейших западноевропейских банков, способствовавшее беспрецедентному росту потребления и возникновению устойчивой иллюзии повышения уровня жизни. Постоянное увеличение потребления осуществлялось главным образом за счёт ускоренного роста долговой нагрузки и проедания производственного потенциала, что создавало иллюзию вхождения периферийной Европы в клуб экономически развитых стран.
Одновременно с этим иллюзия создания общества всеобщего благоденствия окончательно сняла всяческую персональную ответственность как на персональном, так и на общегосударственном уровне за непомерное расширение долговой нагрузки на экономику. При этом крупнейшие международные банки и финансовые организации самым активным образом способствовали втягиванию стран Южной и Восточной Европы в систему неэквивалентного внешнеэкономического обмена за счёт ускоренного увеличения долгового бремени и целенаправленных действий по деиндустриализации региона с последующим превращением этих стран в рынки сбыта для продукции глобальных ТНК и поставщиков дешёвой рабочей силы.
При этом обвинения в адрес манифестантов в Греции, Португалии, Испании, Италии и ряде других стран в том, что они не хотят работать, целенаправленно сидят на пособиях и превращаются в иждивенцев, являются оправданными лишь отчасти. Склонность ничего не делать и жить хорошо характерна для подавляющего большинства людей и задача власти чётко и ясно сформулировать национальные приоритеты, а также создать необходимые стимулы для вовлечения граждан в активную экономическую, политическую и общественную деятельность.
На деле же всё получилось иначе. Политические элиты и представители наиболее приближенной к власти компрадорской буржуазии, как это всегда и бывает, перепутали национальные интересы с своим собственным карманом и под предлогом встраивания в единый валютно-экономический союз осуществляли самую элементарную легализацию капиталов и активов. Занимаясь болтовнёй про необходимость и неизбежность вхождения в лоно европейской цивилизации, местная политическая и экономическая элита вместо создания стимулов для повышения конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей, повышения капитализации национальной банковской системы и развития научно-технического потенциала предпочли просто-напросто снять все ограничения на трансграничное движение капитала и за бесценок распродать глобальным ТНК наиболее рентабельные производства.
При этом, в силу объективно обусловленной психологической предрасположенности человека не воспринимать негативную информацию, истеблишмент периферийной Европы не был способен осознать того простого факта, что политическая и финансовая элита Старого Света, складывавшаяся на протяжении последних 3-4 столетий, в принципе не готова будет впустить их даже в предбанник европейской властной иерархии.
Таким образом, совершенно неважно, удастся ли наднациональным политическим и финансовым элитам сломить сопротивление национального истеблишмента и осуществить идею по перекладыванию корпоративных убытков на плечи обычных граждан ЕС. Гораздо важнее то, что сама по себе модель Европейской Интеграции, по сути носящая колониальный характер и реализовывавшаяся в интересах крупного международного финансового капитала и глобальных монополий, со всей степенью очевидности показала свою нежизнеспособность.
Без коренного изменения основополагающих принципов построения Европейского Союза и Зоны Евро, а также переориентации модели европейской интеграции с продвижения интересов крупного транснационального капитала на комплексное развитие научно-технического, производственного и человеческого потенциала всех стран-членов с одновременным проведением последовательной антимонопольной политики, кризис в Еврозоне будет носить перманентный характер и никакие объёмы финансовых вливаний не будут способствовать его преодолению.
24.10.11
Владислав Жуковский, старший аналитик ИК "Риком-Траст"
Практически все ключевые макроэкономические индикаторы, отражающие динамику промышленного производства, деловой и инвестиционной активности, потребительских расходов и уровня занятости, опустились да наихудших значений за последние 2,5 года. При этом помимо самих масштабов ухудшения макроэкономической ситуации в Европе настораживает и стремительность наблюдаемого спада.
Столь низких значений роста ВВП (1,6%), розничных продаж (-1%), промышленного производства (5,2%) и индекса потребительского доверия (-19,1) в Зоне Евро не наблюдалось более года. При этом индексы деловой активности в промышленности (48,5 пунктов) и сфере услуг (48,8 пунктов), а также индикаторы доверия инвесторов (-18 пунктов) и делового климата (-0,06) обвалились до своих минимальных значений за период с середины кризисного 2009г.
Мало того, что нулевые или даже отрицательные темпы роста экономики наблюдаются в подавляющем большинстве стран Еврозоны, так ещё и в крупнейших системообразующим экономиках Объединённой Европы полным ходом идёт сжатие производственной, инвестиционной и потребительской активности.
В условиях, когда Германия, Франция и Италия сталкиваются с беспрецедентным за последние 3 года охлаждением экономики, когда подавляющая часть европейских экономик сталкивается с расширением бюджетных и внешнеторговых дефицитов, когда потребительская и производственная активность сжимается темпами, сопоставимыми с 2008г., становится совершенно непонятно, каким образом и за чей счёт евро-бюрократы собираются спасать от банкротства периферию Европы.
Совершенно очевидно, что расширение уставного капитала европейского фонда финансовой стабильности (EFSF) до 750 млрд. евро и даже 1,5 трлн. евро в принципе не способно разрешить проблему долгового кризиса. Прежде всего, это обусловлено стремлением переложить решение проблемы избыточной долговой нагрузки с больной головы на здоровую и заставить Германию оплатить счета "евро-банкротов".
Принимая во внимание тот факт, что предлагаемый вариант преобразования EFSF в специализированный банк подразумевает помимо прочего формирование уставного капитала в объёме $450-500 млрд., а практически неизбежную нехватку денежных средств предлагается покрывать за счёт заимствований на долговом рынке. В условиях, когда крупнейшими держателями государственных облигаций стран группы PIIGS являются крупнейшие финансовые институты и инвестиционные банки, это означает осуществление выкупа долговых бумаг с баланса этих организаций за счёт их же кредитов.
Другими словами, мало того, что крупнейшие ТНБ, зарабатывавшие на протяжении последних десятилетий миллиарды долларов за счёт дифференциала процентных ставок в доходностях государственных облигаций периферийной Европы и безрисковых активов, получили возможность не просто продать эти самые бумаги по номинальной цене, но и сделать это за счёт всё тех же европейских налогоплательщиков.
Более того, представителям крупного европейского капитала удалось добиться не просто того, чтобы этот самый выкуп осуществлялся за счёт граждан ЕС, но и чтобы создаваемый для этого специализированный банк занимал у них средства. Другими словами, помимо ставшего уже традиционным для современной модели финансового капитализма лозунга о "приватизации прибылей и национализации убытков" мы имеем дело со стремлением крупных ТНБ заработать на спасении самих себя.
Принятие или непринятие решения по поводу преобразования EFSF в специализированный банк спасения утопающих должно было обсуждаться на воскресном саммите ЕС 23 октября. Однако в связи с несогласием немецких элит с предложенным Францией планом по спасению евро-банкротов и нарастающими противоречиями в лагере евро-бюрократов, саммит перенесли на 26 октября. Судя по всему, канцлер Меркель, во многом обязанная своей карьерой наднациональным элитам Европы, не в силах игнорировать мнение подавляющего большинства граждан Германии и не может позволить себе в преддверии выборов в одностороннем порядке переложить на плечи немецких налогоплательщиков долги периферии ЕС.
Судя по всему, всё возрастающее число инвесторов и экспертов постепенно начинают понимать, что основной проблемой современной Европы и модели европейской интеграции является не избыточная долговая нагрузка на экономику, и даже не усиливающийся спад в промышленности и потребительской активности в отдельно взятых странах Старого Света.
Основной проблемой Евросоюза является исчерпание самой модели европейской интеграции, которая в силу своего колониального характера, по сути, реализовывалась в интересах крупнейших европейских ТНК и финансовых институтов. Именно она в конечном итоге привела к мощнейшей деиндустриализации стран периферийной Европы. Наряду с распродажей наиболее конкурентоспособных и рентабельных производств, проходившей под лозунги о либерализации внешнеэкономической деятельности и снятия ограничений на трансграничное движение капитала, осуществлялось целенаправленное банкротство отдельно взятых компаний и целых отраслей промышленности, которые могли бы составить конкуренцию западным монополиям.
В настоящий момент становится ясно, что ключевой проблемой современной Европы и всей модели Европейской интеграции является то, что страны периферийной части ЕС просто-напросто не имеют конкурентоспособных производств, им нечего предложить на едином рынке Объединённой Европы и у них нет источников получения прибыли. В этой ситуации становится совершенно неважно, на каком уровне в настоящий момент находится ставка заимствований, какой объём государственных заимствований они успели осуществить.
Принципиально важно то, что подавляющая часть стран Южной и Восточной Европы априори является банкротом, т.к. практически никаких шансов на успех в конкуренции за доступ на европейский рынок против глобальных ТНК и западных монополий они не имеют по чисто объективным причинам. Речь идёт об эффекте масштаба производства, трансфертном ценообразовании, уклонении от уплаты налогов, контроле над ключевыми производственными и управленческими технологиями, низкой стоимости заёмного капитала, наличии мощнейших лоббистских ресурсов на высшем политическом уровне и прочих факторах, которыми обладают глобальные ТНК и которыми не обладает подавляющее число отечественных производителей.
Все эти факторы, взятые даже по отдельности, не оставляют практически никаких шансов национальным производителям стран в конкуренции с глобальными корпорациями и международным финансовым капиталом. Подтверждением этого является практически полный переход финансовой и банковской системы Венгрии, Словакии, Словении, Чехии, Польши, Румынии и прочих стран ЕС под контроль крупнейших транснациональных банков.
Одновременно с этим происходило активное проникновением западноевропейских промышленных корпораций на внутренний рынок периферийной Европы, приведшей к падению конкурентоспособности и массовому банкротству мелких и средних товаропроизводителей. Наиболее отчётливо это видно по динамике сальдо внешней торговли стран периферийной Европы с внешним миром и членами ЕС, которое за последние 20 лет ушло из профицитной зоны в 1,5-2,5% в отрицательную зону и стабильно превышает 2,5-3% ВВП. Вся проблема заключается в том, что местные компании просто не в силах выстоять в конкурентной борьбе с европейскими промышленными гигантами, а также финансовыми институтами и вынуждены либо банкротиться, либо встраиваться в воспроизводственный контур глобальных ТНК в качестве аутсорсинговых фирм.
Закономерным итогом беспрепятственного проникновения глобальных монополий на внутренние рынки стран периферийной Европы стала стремительная деградация структуры экономики, деиндустриализация и превращение этих стран в рынки сбыта для продукции и услуг для международных корпораций.
Безусловно, были и некоторые исключения в лице Чехии, Словакии и отчасти Польши, которые сумели хотя бы отчасти отстоять в борьбе с международным капиталом свой экономический и технологический суверенитет. Но это было обусловлено либо проявившимся эффектом инерционно сохранившихся подходов к реализации промышленной политики (Чехия и Словакия), либо изначально сильными позициями отечественных товаропроизводителей и промышленников, сумевших сохранить конкурентоспособные производства.
Одновременно с этим происходило стремительное расширение кредитования домашних хозяйств, корпоративного сектора и государства со стороны крупнейших западноевропейских банков, способствовавшее беспрецедентному росту потребления и возникновению устойчивой иллюзии повышения уровня жизни. Постоянное увеличение потребления осуществлялось главным образом за счёт ускоренного роста долговой нагрузки и проедания производственного потенциала, что создавало иллюзию вхождения периферийной Европы в клуб экономически развитых стран.
Одновременно с этим иллюзия создания общества всеобщего благоденствия окончательно сняла всяческую персональную ответственность как на персональном, так и на общегосударственном уровне за непомерное расширение долговой нагрузки на экономику. При этом крупнейшие международные банки и финансовые организации самым активным образом способствовали втягиванию стран Южной и Восточной Европы в систему неэквивалентного внешнеэкономического обмена за счёт ускоренного увеличения долгового бремени и целенаправленных действий по деиндустриализации региона с последующим превращением этих стран в рынки сбыта для продукции глобальных ТНК и поставщиков дешёвой рабочей силы.
При этом обвинения в адрес манифестантов в Греции, Португалии, Испании, Италии и ряде других стран в том, что они не хотят работать, целенаправленно сидят на пособиях и превращаются в иждивенцев, являются оправданными лишь отчасти. Склонность ничего не делать и жить хорошо характерна для подавляющего большинства людей и задача власти чётко и ясно сформулировать национальные приоритеты, а также создать необходимые стимулы для вовлечения граждан в активную экономическую, политическую и общественную деятельность.
На деле же всё получилось иначе. Политические элиты и представители наиболее приближенной к власти компрадорской буржуазии, как это всегда и бывает, перепутали национальные интересы с своим собственным карманом и под предлогом встраивания в единый валютно-экономический союз осуществляли самую элементарную легализацию капиталов и активов. Занимаясь болтовнёй про необходимость и неизбежность вхождения в лоно европейской цивилизации, местная политическая и экономическая элита вместо создания стимулов для повышения конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей, повышения капитализации национальной банковской системы и развития научно-технического потенциала предпочли просто-напросто снять все ограничения на трансграничное движение капитала и за бесценок распродать глобальным ТНК наиболее рентабельные производства.
При этом, в силу объективно обусловленной психологической предрасположенности человека не воспринимать негативную информацию, истеблишмент периферийной Европы не был способен осознать того простого факта, что политическая и финансовая элита Старого Света, складывавшаяся на протяжении последних 3-4 столетий, в принципе не готова будет впустить их даже в предбанник европейской властной иерархии.
Таким образом, совершенно неважно, удастся ли наднациональным политическим и финансовым элитам сломить сопротивление национального истеблишмента и осуществить идею по перекладыванию корпоративных убытков на плечи обычных граждан ЕС. Гораздо важнее то, что сама по себе модель Европейской Интеграции, по сути носящая колониальный характер и реализовывавшаяся в интересах крупного международного финансового капитала и глобальных монополий, со всей степенью очевидности показала свою нежизнеспособность.
Без коренного изменения основополагающих принципов построения Европейского Союза и Зоны Евро, а также переориентации модели европейской интеграции с продвижения интересов крупного транснационального капитала на комплексное развитие научно-технического, производственного и человеческого потенциала всех стран-членов с одновременным проведением последовательной антимонопольной политики, кризис в Еврозоне будет носить перманентный характер и никакие объёмы финансовых вливаний не будут способствовать его преодолению.
24.10.11
Владислав Жуковский, старший аналитик ИК "Риком-Траст"