не удержался (Пелевин, \"T\")

[siroga]

цитаты:

— Врут или нет, — сказал нигилистический молодой человек, — а факт, что любая неординарная личность, видящая свою цель в чем-то кроме воровства, традиционно воспринимается нашей властью как источник опасности. И чем неординарней такая личность, тем сильнее власть ее боится.


— Скажите, — опять заговорил журналист, — а Соловьев верил в Бога?
— Еще как, — ответил Джамбон. — Но не факт, что он понимал под этим словом то же, что и вы.
— А в дьявола верил? Во врага человечества?
— Дьявол — это ум. «Интеллект», «разум», «сатана», «отец лжи» — просто другие его клички.
— Почему вы так полагаете?
— Я мог бы сослаться на Библию, — сказал Джамбон, — но можно и так объяснить. Во-первых, ум безобразен. Все уродство и несовершенство мира изобретены только им. Во-вторых, ум восстал против Бога, которого перед этим выдумал, чем создал себе уйму проблем. В-третьих, ум по своей природе есть только тень и не выдерживает прямого взгляда, сразу же исчезая. На деле его нет — он просто видимость в сумраке. Поэтому уму обязательно нужна полутьма, иначе ему негде будет жить.

Может, для того каждый и несет в жизни свой крест — чтобы не было неуверенности в маршруте? Ибо когда несешь крест, надо ведь знать, куда... Обыкновенно, впрочем, на кладбище

 

[Kargopolov]

Мне тоже очень нравятся отдельные пассажи из Пелевина. А его последняя книга " Ананасная вода для прекрасной дамы" на мой взгляд, намного лучше предыдущего, довольно неудачного "Т". Там есть просто удивительные по остроумию и ехидности места. Можно читать эту книгу на http://lib.rus.ec/b/248448

"Представьте, что вы затюканный и измученный российский обыватель. Вы задаетесь вопросом, кто приводит в движение зубчатые колеса, на которые день за днем наматываются ваши кишки, и начинаете искать правду — до самого верха, до кабинета, где сидит самый главный кровосос. И вот вы входите в этот кабинет, но вместо кровососа видите нереально четкого пацана, который берет гитару и поет вам песню про „прогнило и остоебло“ — такую, что у вас захватывает дыхание: сами вы даже сформулировать подобным образом не можете. А он поет вам еще одну, до того смелую, что вам становится страшно оставаться с ним в одной комнате.

И когда вы выходите из кабинета, идти вам ну совершенно некуда — и, главное, незачем. Ведь не будете же вы бить дубиной народного гнева по этой умной братской голове, которая в сто раз лучше вас знает, насколько все прогнило и остоебло. Да и горечь в этом сердце куда острее вашей.

И теперь вожди бюрократии излучают дух свободы и энергетику протеста в сто раз качественней, чем это сделает любой из нас и все мы вместе."