Герман Гессе. Эссе \"О старости\".

[Kargopolov]

http://matveychev-oleg.livejournal.com/5011472.html
Цитирую:

Когда я напоминаю об этой положительной и прекрасной стороне в жизни стариков и о том, что нам, седовласым, ведомы и такие источники силы, терпения, радости, которые в жизни молодых не играют никакой роли, мне не подобает говорить об утешениях религии и церкви. Это дело священника. Но кое-какие дары, которые приносит нам старость, я могу перечислить. Самый дорогой для меня из них — сокровищница картин, которые носишь в памяти после долгой жизни и к которым, когда твоя активность идет на убыль, обращаешься с совершенно другим участием, чем когда-либо прежде. Образы и лица людей, отсутствующих на земле уже шестьдесят-семьдесят лет, составляют нам компанию, глядят на нас живыми глазами. Дома, сады, города, уже исчезнувшие и полностью изменившиеся, мы видим целыми и невредимыми, как когда-то, и далекие горы, взморья, которые мы видели в поездках десятки лет назад, мы снова находим во всей их свежей красочности в этой своей книге с картинками.

При всём уважении к Герману Гессе, автору знаменитых "Сиддхартхи" и "Игры в бисер", полностью с ним согласиться не могу. Хорошего в старости мало - это время нарастающих болезней и немощей. Все мы стоим на эскалаторе, который едет вниз и особенно сильно это чувствуется в старости. Самочувствие, активность (работоспособность) и настроение (преобладающий эмоциональный фон) - в старости по всем этим параметрам неумолимо и неизбежно происходят изменения к худшему. Но самое скверное и неприятное - это возрастное интеллектуально-мнестическое снижение. Наиболее яркое его проявление - болезнь Альцгеймера (старческое слабоумие).Человек делается рассеянным, беспамятным, плохо соображает. Прежде всего нарушаются память и мышление. Конечно, можно привести в пример великих людей, которые до преклонного возраста сохраняли хорошую память и ясность мышления, например Льва Толстого, который в 70 лет написал повесть "Хаджи-Мурат", несомненно являющуюся шедевром мировой литературы. Однако все эти примеры никоим образом не отменяют общей печальной закономерности, которая состоит в том, что как правило, за довольно редкими исключениями, возраст изменяет психику и личность человека к худшему не в меньшей степени. чем изменяет его физическое тело.

Кстати, вспомнилась история из позднего периода жизни Льва Толстого.
Лев Николаевич на прогулке. Встречает знакомых. Раскланиваются и спрашивают: "Как здоровье, лев Николаевич?" А тот отвечает с мрачным юмором: "Да вот старость всё не проходит и не проходит."

Я не могу полностью согласиться с Германом Гессе. Его апологетика старости мною воспринимается какой-то жалкой и неубедительной. А то, что он называет главным и наиболее важным достоинством и преимуществом старости - обращение к наиболее ярким и приятным эпизодам прожитой жизни, я воспринимаю как бегство от реальной старческой жизни. Бегство в приятные воспоминания прошлого, уход от осознанного проживания неприятного опыта, которым наполнена непростая старческая жизнь. Это такое же бегство от встречи с неприятным опытом, бегство в мир приятной и эмоционально комфортной виртуальности, как и другой, более распространённый в молодости и в зрелые годы вариант мечтательности. Это уже вариант бегства от малоприятной реальности в мир мечтаний и сладких фантазий, в мир созданный собственным воображением.

Почему этого делать не следует, почему такое бегство от реальной жизни является неприемлемым с точки зрения духовного развития - об этом вполне ясно и подробно говорится в моей книге "Путь без иллюзий".

Конечно же следует различать два качественно отличающихся процесса:

а) Процесс культивирования приятных воспоминаний из прожитой жизни. Как я уже говорил, он является способом бегства от дискомфортной реальной старческой жизни и никоим образом не благоприятствует духовному развитию.

б) Естественный для старческого возраста процесс своего рода спонтанного перепросмотра и переосмысления прожитой жизни. Именно он обеспечивает духовное развитие в старческом возрасте. а также обретение интуитивной Мудрости -Праджни.
Хотя этот процесс для периода старости и является вполне закономерным и естественным, тем не менее, его следует проводить в духе осознанности, с акцентом не на приятные, эмоционально положительные, воспоминания, а на проработку неприятного и эмоционально болезненного (а следовательно неотработанного) жизненного опыта. Ну и, разумеется, для того, чтобы это происходило успешно и эффективно, совершенно необходима попутная систематическая практика медитации самонаблюдения.

 

[Kargopolov]

Выдержка из моей книги "Путь без иллюзий" (том 1, часть 2, глава 1):

Кризис старости (период приближения смерти).
Это тот кризисный период, когда старый человек готовится к своему уходу из жизни, остро осознавая приближение смерти (а иногда и наоборот, всеми силами избегая этой ужасной мысли и отказываясь смириться с неизбежным). В это, весьма трудное для человека, время жизни, происходит одновременное наложение многих негативных факторов: дряхление, старческие немощи, общий упадок сил, резкое сужение сферы общения, горькое чувство одиночества и собственной "ненужности", неспособность жить как раньше и близость неизбежного финала. Старый человек особенно остро чувствует своё одиночество, пустоту и бессмысленность своей жизни, длящейся только в силу инерции. Прежние цели и ценности недостижимы. Он уже не может быть активным участником бытия. Старый человек делает вывод, что его жизнь лишена смысла, что он в тягость как самому себе, так и окружающим людям ("другим в тягость и себе не в радость"). Поэтому, как известно, старческие суициды реализуются "без дураков", с полной беспощадностью к самому себе. В отличие от юношеских попыток к самоубийству, они редко бывают демонстративными. Обычно они хорошо продуманы и, как правило, завершаются смертью. Такова кризисная ситуация старческого возраста. Прежняя жизнь, наполненная практическими делами и заботами, уже прожита. Надвигается переход в небытие. Старые мировоззренческие ориентиры, прежняя система ценностей уже не годятся.
То, что ранее имело большую значимость - перед лицом смерти потеряло весь свой смысл. То, что было опорой для души, неожиданно исчезло. Перед лицом неизбежной и неумолимой смерти все прежние ценности и смыслы - всё это полетело кувырком, оказалось непригодным. Человек попадает в настоящий экзистенциальный кризис и выйти из него он может только в том случае, если произведёт полное переосмысление, полную реконструкцию своего мировоззрения, которая завершится обретением новых ценностей, новой опоры и нового смысла. Понятна и очевидна исключительная ценность этого времени для духовного развития человека. Однако люди, как правило, страшатся смерти, не допускают в своё сознание этих мыслей (психологический эгозащитный механизм вытеснения) и тем самым блокируют своё развитие. Период переоценки ценностей и переосмысления жизни – это самое продуктивное, с точки зрения духовной эволюции, время человеческой жизни. Однако он не может наступить до тех пор, пока человек не признает реальности собственной смерти. Речь идёт не о теоретическом признании собственной смерти в абстрактном "когда-нибудь", а о подлинном понимании и признании её неизбежности. Именно принятие собственной смерти имеет ключевое значение для вступления в "золотой период" духовного развития. Однако многие пожилые люди живут, всячески избегая встречи со страшной правдой, живут в иллюзии собственного бессмертия вплоть до самого смертного часа. Как правило, врачи, близкие родственники и друзья неизлечимо больного человека (например, в случае неоперабельной онкологии) всеми силами стараются пощадить человека и укрепить в нём иллюзию скорого выздоровления. Тем самым они совершают духовное преступление, блокируя наступление исключительно ценного этапа духовного развития. На самом деле, неизлечимо больного человека необходимо подготовить к смерти не только для того, чтобы он смог перед уходом из жизни привести свои дела в порядок, осмысленно и продуманно написать завещание (чтобы не оставить после себя споры и конфликты по поводу наследства), попрощаться с родными, близкими и друзьями, примириться с врагами (то есть расплатиться со всеми своими моральными долгами). Всё это, конечно, важно, но главное - это переосмысление своей жизни с "высоты птичьего полёта", принятие новых, духовных ценностей и нового мировоззрения, ибо старое, пригодное для жизни, оказалось непригодным для смерти. Конечно, проинформировав человека о том, что он в скором времени умрёт, необходимо также оказывать ему в течение всего последующего времени психологическую и духовную помощь, не столько утешая и жалея, сколько помогая произвести переоценку ценностей и обрести духовную опору в обновлённом мировоззрении. Если этому не уделить должного внимания - возможны попытки самоубийства (что происходит довольно часто, когда пациент узнаёт тщательно скрывавшуюся от него ужасную правду).
Когда человек расстается с иллюзией собственного бессмертия, он тут же обнаруживает полную неприемлемость материалистического взгляда на вещи. Перед лицом неизбежной смерти насмешливо-критическое отношение к идеалистическому мировоззрению выглядит поверхностным и незрелым.
В своем поиске спасения от столь ужасной перспективы пожилой человек, как правило, обращается к религии. Сильная религиозность многих пожилых людей зачастую не имеет никакого отношения к подлинным духовным поискам и объясняется страхом собственной смерти. Под влиянием этого страха человек начинает истово верить в загробную жизнь, в рай и ад, в то, что "спасение" и "жизнь вечная" возможны не только для праведников, но и для раскаявшихся грешников. Проблема, однако, состоит в том, что у человека, обратившегося к религии и уверовавшего в Господа Бога и Царствие Небесное, для такой слепой и иррациональной веры не имеется никаких серьезных обоснований – ни логических, ни эмпирических. Поэтому религиозной вере приходится опираться на массированное внушение и самовнушение. Они необходимы для того, чтобы создать соответствующие внутрипсихические доминанты (сверхценные религиозные идеи). Первое (внушение) происходит при слушании проповедей, участии в религиозных ритуалах и чтении священных книг. Второе (самовнушение) – при постоянной, каждодневной молитвенной практике. Религиозный человек просыпается с именем Господа на устах и засыпает с ним же. Чем более необоснованы, чем более субъективны религиозные мифы и концепции, чем более они противоречат здравому смыслу и всему жизненному опыту, тем большее религиозное рвение должен проявлять верующий, чтобы подавить свои сомнения. За всякой сильной фанатичной верой всегда скрывается ее противоположность, всегда скрывается вытесненное сомнение. Отсюда и столь сильная нетерпимость и гневливость религиозных фанатиков при встрече с инакомыслием.
Совсем другое дело, когда пожилой человек, усомнившись в истинности унылой научно-материалистической картины мира, приходит к мировоззрению нерелигиозной духовности и начинает заниматься энергомедитативной практикой. Если его отношение к работе над собственным сознанием достаточно серьезно, – он непременно убедится в реальности существования тонкоматериальной сферы бытия. Он убедится в этом на собственном опыте, без какой-либо необходимости принимать эти взгляды на веру. Он увидит, что понятие смерти справедливо только по отношению к физическому телу, нашему биологическому скафандру, но никак не к индивидуальному духовному началу, в нем обитающему.
Как говорил мудрый Сунь Лутан: "Жизнь не имеет безысходности". Я бы добавил, что и смерть тоже не имеет безысходности. Смерть – это вовсе не окончательное и необратимое уничтожение, а всего лишь завершение трудной командировки, трудной и напряженной учёбы, с последующим уходом на каникулы. На самом деле смерти не существует. Бояться можно боли, но никак не смерти. То, что мы называем смертью – это всего лишь переход в другую сферу существования.

 

[Kargopolov]

Глава "Пылающий мост страдания" ("Путь без иллюзий", том 1, часть 3).

http://kargopolov.spb.ru/book/volume1/part3/40-book-1-3-5.html

Вот выдержка из этой главы:

Изучение послесмертного опыта людей, переживших состояние клинической смерти (Р. Моуди), показало, что существует резкий контраст между наполненным страданием земным существованием в физическом теле и полным прекращением любой боли и страдания (как физического, так и психического) немедленно после оставления физического тела (после смерти). При отделении от физического тела возникает состояние парения, свободы, радости и лёгкости, невыразимого счастья и покоя. Возвращение же в физическое тело сопровождается возобновлением боли и страданий.
Однако, как я уже упоминал, сам факт наличия страдания говорит о том, что сознание человека вошло в контакт с имеющимися у него блокировками. Через претерпевание страдания и происходит процесс постепенного их растворения. Вот почему земное воплощение имеет столь высокую ценность с точки зрения духовного развития. Сделать человека полностью счастливым в гедонистическом смысле слова, то есть лишить его встречи с неприятным опытом, означает обречь его на духовную стагнацию. К счастью, в земном воплощении это просто невозможно. Эволюционируют все, ибо нет на земле людей, которым бы удалось избежать встречи с неприятным, с болью и страданием. Коль скоро мы воплощены в физическое тело, хотим мы того или нет, но духовное развитие нам обеспечено.
В свете вышесказанного понятна особая ценность старости, последних, обычно наиболее тяжёлых и болезненных лет жизни. Все мы стоим на эскалаторе, который едет вниз. Состояние физического тела с возрастом неизбежно ухудшается. С годами оно делается всё менее энергетичным и всё более грубоматериальным. Возникает всё больше участков физического тела, лишённых должного энергетического обеспечения и по своим параметрам всё более сдвигающихся в сторону неживой, косной материи. В результате с возрастом увеличивается общий объём претерпеваемого страдания (неудовлетворённости). Отсюда следует вывод об особой, уникальной ценности старости, последних лет жизни для духовной эволюции человека, а также вывод о том, что самовольное лишение себя жизни (самоубийство) является крайне нежелательным и в большинстве случаев, за весьма редкими исключениями, должно рассматриваться как своего рода духовное дезертирство. С точки зрения духовной эволюции человека один день непростой стариковской жизни ценнее года счастливой и безмятежной юности.
Таким образом, распространённое среди старых людей представление о бесполезности и никчемности своей жизни ("Другим в тягость и себе не в радость") в корне ошибочно. Трудное время старости и болезней, прожитое достойно и мужественно, без причитаний и жалоб на судьбу, в высшей степени продуктивно. Близость смерти создаёт уникальную возможность для переосмысления прожитой жизни и обретения высшей духовной мудрости. Любые внешние опоры перед лицом неизбежной смерти обнаруживают свою несостоятельность. Единственное, что остаётся - это найти опору внутри самого себя. Отсюда великий смысл и великая ценность последних, самых трудных лет жизни.

 

[Сан Сарыч]

Жванецкий (а ему за 80) сказал на днях что-то вроде "старость - это максимум радости при минимуме побед".

 

[Kargopolov]

А в народе говорят: "Старость-не радость". Но, конечно, самому дойти до клозета - тоже победа. Только радости от такой победы у стариков почему-то не наблюдается.

 

[Сан Сарыч]

Мне сложно судить, я пока не там, но со Жванецким согласен: насколько помню, в молодости был менее доволен жизнью, миром, собой, чем теперь. Раньше не было переживания легкого счастья просто от хорошей погоды или созерцания красивого вида или после удавшегося блюда или хорошо починенного крана. Сейчас мир кажется логичнее и справедливее, и с самим собой примирился и научился даже относиться ко всем своим странностям с легкой иронией (но, главное, научился их видеть). Да, тело намного деревяннее, память не та и страшно начинать что-то новое и масштабное, а привычный мирок все уютнее. И отстраненность - как будто медленно отступаешь с освещенной сцены в тень, к партеру.

 

[Kargopolov]

Но Вы, Сан Сарыч, говорите не о старости, а всего лишь о некотором, пока вполне комфортном к ней приближении. Конечно же, Вы пока не там. А там, уверяю Вас, всё совсем иначе.

 

[Сан Сарыч]

Ну да, когда тело начинает отказываться выполнять элементарное, наверное, все видится иначе...
Самый конец Пути, он уж точно - без иллюзий.
Когда-то давно мы спорили об эвтаназии - вот и одна из причин того, почему я за право человека на нее.

 

[Kargopolov]

"Падающий лист не держит зла на ветер"
(японская пословица)

 

[Maks]

[quote="Сан Сарыч" post=18305]Ну да, когда тело начинает отказываться выполнять элементарное, наверное, все видится иначе...
Самый конец Пути, он уж точно - без иллюзий.
Когда-то давно мы спорили об эвтаназии - вот и одна из причин того, почему я за право человека на нее.[/quote]
Это страшно, в молодости о конце не думаешь и смерти не боишься. Осознание приходит во второй половине жизни. Особенно когда сегодня ты не можешь сделать то, что год назад делал не замечая. А потом вдруг сразу везде начинаются проблемы со здоровьем.